– Чем? Я тебя не понимаю!

– И слава богу, еще бы ты понимала воровской жаргон! Заточка – это самодельное холодное оружие в виде заостренного стержня, типичное тюремное рукоделие, для изготовления заточек используется любой подходящий доступный предмет: ложка, отвертка, напильник… Вот это, похоже, была заточка из гвоздя. – Денис сокрушенно покачал головой. – Опасная вещь, между прочим, а спрятать ее на себе просто раз плюнуть, можно даже в грубый шов на штанах затолкать, как в ножны… Инка, с кем ты связалась?!

– Ни с кем я не связывалась, ничего такого не делала, просто гуляла с собакой, а ее у меня кто-то нагло украл! – Тут я вспомнила, что Денис сказал про тюремное рукоделие. – То есть можно предположить, что Барни-Гусю похитил какой-то тип с криминальным прошлым? Матерый рецидивист?!

А тут мне кстати вспомнилось, что слово «рецидивист» происходит от латинского «повтор», и я вдруг осознала:

– В самом деле! Это ведь уже второй раз, когда наше семейство теряет собаку! Что, если эти случаи связаны?!

– Ну, если говорить о связанных случаях, то я бы на твоем месте подумал о том, что заточкой из гвоздя чрезвычайно удобно пробивать автомобильные колеса, – подсказал любимый. И, поскольку вид у меня, наверное, сделался чрезвычайно ошарашенный, милый ласково, но крепко взял меня под локоток. – А пойдем-ка, поговорим…

– А как же Барни-Гуся? – Я вырвалась. – Его нужно искать…

– Где ты его сейчас будешь искать? – Кулебякин развел руками, как бы указывая на окружающую темень. – Думаешь, злоумышленник обрезал поводок только для того, чтобы освободить твою собаку? Зачем? Чтобы выпустить домашнего пса на волю?

– Чтобы сделать третье предупреждение, – прошептала я. – О боже! А ведь Машенька так и говорила – на этот раз могут пострадать мои близкие!

– Твои близкие – это мы! – донеслось из темноты, и в круг света под фонарем нога в ногу шагнули папуля с мамулей.

На маме были красное платье и белая шляпа, украшенная алыми маками, папуля щеголял в летних брюках и белоснежной сорочке, рукава которой он начал заворачивать, едва увидев мои слезы:

– Так, в чем дело, я не позволю обижать мою девочку!

– Ваша девочка сама кого угодно обидит, – наябедничал старшему по званию майор Кулебякин. – Похоже, на этот раз она наступила на мозоль какому-то мелкому жулику!

– На какую мозоль? – не понял папуля.

– Какому жулику? – спросила мамуля.

– А почему обязательно мелкому? – возмутилась я.

– А потому, что все выходки такие… – Денис пощелкал пальцами, подыскивая нужное слово. – Сявские!

– Какие? – Я нахмурилась. – Это снова воровской жаргон?

Мамуля, проворно потыкав пальчиком в свой смартфон, с выражением прочитала с него:

– «Сявка – начинающий, неопытный мелкий воришка, вор-подросток, не пользующийся авторитетом»… Дюша! Я думала, что ты уже вышла из того возраста, когда домашних девочек тянет к плохим парням!

– Я даже не знаю, что на это сказать, – пробормотала я, покосившись на своего милого. Полицейский майор – это хорошая компания для домашней девочки? – Но сейчас совершенно неважно, к кому меня тянет! Важно, что у нас опять нет собаки!

– А куда делся Гуся? – Папуля заозирался.

– Его украли! Срезали с поводка и увели!

– Ё-моё! – охнул папуля. – А Зяма с Аллой завтра будут звонить нам по скайпу!

– Это что-то невероятное. – Мамуля, большой спец по стройным сюжетам, сняла шляпу и потерла лоб. – Мы теряем уже вторую собаку, это не может быть случайностью. Что случилось, с чего вдруг этот ажиотажный спрос на спаниелей? Объявлен кастинг на роль Муму с гонораром в валюте? Или, как в мультике про далматинцев, злая тетка хочет черно-белую собачью шубу?

– Или корейские мигранты активно готовят мясные блюда национальной кухни? – предложил свою версию папуля.

– Да чушь это все, – отмахнулась я от всех родительских версий разом. – Думаю, прав Денис: есть какая-то зараза, которой нравится мне пакостить. Пробитые колеса, подожженная дверь, украденная собака – все это выходки одного плана…

– А что про дверь, я не понял? – напрягся Кулебякин.

– Потом расскажу, – пообещала я. – Сейчас давайте займемся собакой. Денис, ты можешь хоть раз в жизни использовать служебное положение и объявить нашего Гусю в розыск?

– Собаку?!

– А чем тебе собака не человек?! – Я незаметно подпихнула ногой Барклая, и тот гулко гавкнул, веско поддержав меня. – Наври, что это особо ценная собака, какой-нибудь суперпризер всех возможных соревнований, наследный принц – сын короля всех спаниелей…

– Любимый пес президента, – подсказала мамуля.

– У нашего президента любимый пес – лабрадор, – напомнил Денис.

– А это любимый пес не нашего президента, – уперлась наша писательница. – Американского или какого-нибудь еще! Кто там у нас сейчас с визитом, есть же какой-нибудь президент или хотя бы премьер-министр, пусть это будет его четвероногий друг!

– Собаку президента небось с вертолетами искать будут, – задумчиво прищурилась я. – Полицию, армию, МЧС – всех под ружье поставят…

– Я подумаю, что можно сделать, – сдался Кулебякин и отошел от нас – канул во тьму, на ходу доставая из кармана мобильный.

– А мы сейчас напишем и расклеим листовки с фотографией Гуси, это раз, потом я позвоню знакомым ребятам на радио и Максиму Смеловскому на ТВ, это два…

Взяв папулю и мамулю под локти, я потащила их к подъезду.

Пришла пора активных действий, теперь никто не мог остаться в стороне.

Организация широкомасштабной поисково-спасательной операции затянулась до глубокой ночи, а рано утром меня вырвал из тяжелого сна не будильник, как обычно, а телефонный звонок.

Мучительно жмурясь, я с трудом разглядела на дисплее мобильника имя той гнусной личности, которая организовала мне досрочный подъем: это была Машенька.

– Мало тебе трех медведей, девочка? – плаксиво пробурчала я в трубку. – Некого больше поизводить?

– Ты там пьяная, что ли? Какие медведи?

– Бурые, сказочные, – уточнила я, длинно зевнув. – Лежат себе в кроватках…

– Инна, доброе утро! – Голос в трубке сменился с женского на мужской. – Прошу прощения за ранний звонок, но ты сама просила держать тебя в курсе. Так вот, докладываю: мы выдвигаемся на позицию. Уже подъехали к озеру, сейчас запаркуем машину и пойдем к воде.

– Уже?! – Я посмотрела на часы: было шесть с минутами. – Вы что, с ума сошли, начинать операцию «Романтик тет-а-тет» в такую рань? Это же абсолютно неправдоподобно, никто не ходит на свидания в шесть утра!

– Но мне же к девяти на работу, и я не могу опаздывать! – ответил на это наш доблестный участковый.